Фавела

Мусорная эволюция

Скульптор Сергей Шеховцов заметно отличается от простодушных и прямолинейных  современников не только академическим подходом к материалу и искусством работать руками, но ясной эстетической позицией: первичен обработанный материал и предмет высказывания. Реактивная актуальность его работ возникает как сбалансированное сочетание, вырабатывается автоматически – автор тождественен времени и месту. Сергей Шеховцов  равно далек и от нетребовательной прелести политического плаката, привлекательной для отважных, но неумелых юнцов, и от старческой убежденности в неизменности круговорота тем и жанров «человеческой комедии». Он сомневается, размышляет, колеблется, но наделен редким даром вырезать свой узор на ткани времени классическим художественным способом – в образе и материале.

Вылупившись из сквота, из наших российских «фавел» в искусство поролоновых 90-х Сергей Шеховцов препарировал для нас противоестественную податливость и рыхлость времени поддельного расцвета новых искусств и ремесел. По мере сгущения цайтгайста, тяги к кажущемуся упрочнению и стабильности в 2000-х, материал скульптора  становится плотнее, пенопластовее и полновеснее, форма твердеет. Но не только Шеховцов, вся поролоновая «фавела» современного искусства пускает деревянные корни и пенопластовые отростки в будущее. Межгалактические битвы ведутся на пластмассовых кораблях, андроиды бессмертны -  вечность законсервирована в пластиковых бутылках, не годных ни на что, кроме искусства, в отходах, в мусоре, в музее современного искусства. Это стало ясно к середине второго десятилетия XXI века, когда петля времени замкнулась, когда сквозь очертания  разросшейся мусорной свалки современного искусства, оформившейся за долгие годы в вожделенные для художников  музеи и культурные центры, стала проступать генеалогически подлинная родина. Блеск и нищета этой удивительной помойки-трансформера - тема новой персональной выставки Сергея Шеховцова.

Художник буквально из мусора, найденного под ногами - из картонных коробок, жести, досок, кусков пластика, упаковок для яиц - собирает модели зданий, построенные величайшими архитекторами человечества для вечного хранения культурного мусора. Для сбора визаулизированных отходов интеллектуальной деятельности утонченной цивилизации прямоходящих потомков обезьян. 

Может быть, это месть классического скульптора запретной красоте, мусорная атака на складскую  архитектуру? В самом деле, разве не странно возводить во всех мировых столицах  прекрасные и дорогостоящие строения для того, чтобы складировать в них работы отвергающие красоту? Почему мы говорим о красоте спиральных коробок Захи Хадид, белой ракушки Райта или цитруса Фостера, но демонстративно отвергаем ее в пользу гигантских вилок, прищепок, раскрашенных игрушек-переростков, здоровенных колченогих паучих, громадных зеркальных фасолин, дохлой рыбьей туши и монбланов вручную расписанных керамических семечек?